Через четыре дня дети играют свою музыку - это происходит как по волшебству. ВИДЕО

В Детской школе искусств Муравленко состоялась Лаборатория арт-медиации от «Музыкальной мастерской Юрия Розума». Мероприятие прошло в рамках программы социальных инвестиций «Родные города» компании «Газпром нефть». В Ноябрьске и Муравленко программу реализует «Газпромнефть-Ноябрьскнефтегаз». Одним из кураторов Лаборатории выступил Ярослав Тимофеев – музыкант, композитор, музыковед. В эксклюзивном интервью он рассказал, почему любит работать в небольших северных городах, как научился принимать себя и что такое арт-медиация.

– Ярослав, здравствуйте! Расскажите, что такое арт-медиация и почему именно в таком формате прошло обучение для учеников музыкальной школы г. Муравленко?

– Арт-медиация – это погружение в человека через искусство. Посредством искусства. Мы занимаемся не только музыкой, не только композицией с детьми. Мы занимаемся исследованием человеческого в них и раскрытием того, что пока еще скрыто, пока спит. Поэтому моя коллега Анна Зуммер рассказывает ребятам, что такое «актерское мастерство». Показывает всевозможные упражнения, которые позволяют раскрепоститься, почувствовать себя свободнее, социализироваться. Например, одно из упражнений, которое мне лично очень нравится. Незнакомые дети в первый же день должны смотреть друг другу в глаза. Довольно долго. Считывая информацию, обмениваются ей. Это очень сложно. Если мы попробуем сделать это с незнакомцем, мы сразу это поймем. В итоге после недели занятий дети, все без исключения, не только пишут свою авторскую музыку, но и начинают вести себя иначе: чаще улыбаются, проще знакомятся, интереснее говорят на русском языке.

– А как вы оцениваете уровень местных музыкальных школ, именно профессионализм преподавателей и также подготовленность детей?

– Когда я приехал в Муравленко, мысль о том, что здесь есть музыкальные школы и там есть педагоги и дети, казалась странноватой. Честно скажу. Потому что мы увидели промзоны, мы увидели суровые такие заводские ландшафты. Кажется, что здесь человеческая культура, цивилизация не может иметь место. Это было мое первое впечатление, которое не сулило ничего хорошего. С точки зрения профессиональной. В итоге мы приехали в центр городка, увидели прекрасно обустроенную школу. Познакомились с почти 50 педагогами, которые там работают. В этой школе учатся 800 детей, как нам рассказала директор. В общем, оказывается, как только создается очаг жизни, обязательно там зарождается культура. Никуда от нее не деться. Дети учатся, педагоги, видимо, любят свое дело, потому что они во внеурочное время пришли к нам, например, на открытые занятия по своей инициативе. Это, конечно, приятно было. Что касается подготовки. Разумеется, средний уровень по больнице, в данном случае по школе, средняя температура пониже, чем в городах-миллионниках или в Москве. Я думаю, это неизбежно, но, самое главное, что любой ребенок, у которого просто есть возможность слышать окружающие звуки, любой ребенок может научиться играть, научиться музыке. И это разовьет ребенка, даже если он не будет профессиональным музыкантом. Я сторонник той теории, что всех детей нужно обязательно учить музыке примерно так же, как русскому языку, или литературе, или математике. Это основополагающий предмет, который очень быстро развивает нейронные связи. Он просто полезнее многих других предметов. И каждый ребенок на Земле для меня – это равный по качеству, по уровню материал для работы. Нет такого, что с какими-то детьми работать хочется, с другими не хочется. Наоборот, если ребенок трудный или неопытный – это еще интереснее.

– Если мы говорим про условия для воспитания настоящих звезд, в Муравленко они созданы?

– Во-первых, звезды – это не то, к чему я бы стремился. В плане поп-культуры, шоу-бизнеса. Лучше стремиться к звездам, которые в небе. Звезды – это во многом бизнес-проекты. Так устроен наш мир, мир шоу-бизнеса. Особо заботиться о том, чтобы выращивать звезд, не стоит. Стоит заботиться о том, чтобы вырастить талантливых музыкантов и музыкантов, которые хотели бы делиться своим талантом. Например, впоследствии преподавать в своем городе или давать концерты в своем городе. Такие условия есть. Но, конечно, поскольку обучение музыке – это процесс очень долгий. Иногда люди не верят, когда я им говорю, что полный цикл обучения занимает 21 год. Это правда. Гораздо больше, чем у врачей, которые, как известно, учатся дольше всех. И, конечно, после того, как пройден курс школы, нужно ехать в большой город, продолжать учиться в консерватории, например. А уж потом каждый для себя решает, куда податься: вернуться на Родину или поехать покорять Нью-Йорк или Сеул.

– Ярослав, а как прошла Лаборатория? Поделитесь, получилось ли достичь главной цели и создали ли ребята самостоятельные произведения?

– Да!

– Расскажите.

– Каждый раз, когда я вижу новых детей с испуганными глазами. И у меня, наверное, тоже такие же глаза. Как это возможно, сейчас за четыре дня мне нужно с ними сочинить новую музыку. Иногда дети не знают, как записывать ноты. Это настолько далеко от нашего обычного пункта наших обычных занятий, как будто мне нужно шесть лет провести в этом городе, всему обучить детей, и тогда можно сочинять музыку. Но нет, все равно мы это делаем за четыре дня. Я показываю, как пишутся ноты, иногда записываю сам, иногда позволяю не записывать нотами, а держать в голове или фиксировать на компьютере. Есть всякие альтернативы. Но что бы ни случилось, через четыре дня дети играют свою законченную музыку. Это происходит как будто по волшебству, а на самом деле никакого волшебства нет, а есть желание. Пока не было ни одного ребенка, который сказал бы нам: «Я сдаюсь, я не композитор, напишите музыку за меня». Ни одного. Хотя у нас через Лабораторию арт-медиации прошло уже 33 ребенка.

– В Ноябрьске также прошла лекция, она называется «Человек слушающий: как звук превращается в музыку». Поделитесь впечатлениями и ответьте, пожалуйста, на один вопрос. Возможно ли в себе развить вкус к музыке?

– Лекцию «Человек слушающий» я придумал специально для выступления в Ноябрьске, причем инициатором этой лекции стал директор Музыкальной школы им. Коха. Дело в том, что несколько месяцев назад мне довелось вести дискуссию с Татьяной Черниговской, уже живой легендой петербуржской науки, и московским ученым Александром Капланом. Это было в большом зале им. Чайковского Московской филармонии. Полторы тысячи москвичей тогда пришли послушать ученые рассуждения о том, как человек слушает музыку. И директор музыкальной школы Ноябрьска стал одним из онлайн-зрителей этой встречи и попросил меня по мотивам этой дискуссии создать какую-то лекцию для Ноябрьска. Тема на самом деле безумно интересная для меня самого. Я думаю, что буду развивать ее дальше и читать эту лекцию в других городах. Потому что, по сути, самые главные тайны как раз заключаются в том, как звуковой сигнал, то есть звуковая волна попадает через наши уши в мозг и превращается там в музыку. Ведь снаружи никакой музыки не существует. Есть звуки, которые можно фиксировать на диктофон. Но музыка существует только в сознании человека. Объективно никакой разницы между звуком и музыкой нет. И вот эта тайна, как обычные волны вдруг становятся музыкой и заставляют нас плакать, смеяться, понимать что-то важное про себя и жизнь – это невероятно интересная тема, которую я и попытался чуть-чуть раскрыть.

– Вы часто проводите лекции в городах России, в маленьких и больших, в филармониях, театрах. Кроме того, вы активный участник «Музыкальной мастерской Юрия Розума» программы социальных инвестиций «Родные города» компании «Газпром нефть». Расскажите, что вас побуждает участвовать в подобных социальных проектах?

– Не скажу, что это благотворительность или какой-то альтруизм. Я пока об этом стараюсь не думать. Для меня это полезно. Можно сказать, выгодно. Дело в том, что по роду своей деятельности я общаюсь почти только со взрослыми людьми. Более того, с пожилыми в большей степени, потому что они составляют основу аудитории классических концертов во всем мире. И когда у меня появляется возможность два-три раза в год благодаря программе «Родные города» поехать в незнакомый отдаленный городок или город, погрузиться в местную жизнь и провести неделю в общении с детьми, я стараюсь соглашаться, потому что это перезагрузка для меня самого. Это возможность научиться у детей чему-то новому, напитаться их энергией. Можно сказать, что это такой легкий вампиризм. Но, впрочем, я стараюсь делать его взаимным, давать детям что-то в ответ. Так или иначе, мне приятно думать, что все это не зря и что дети запомнят эту встречу и когда-нибудь она им пригодится. Но, главное, это нужно самому мне. И я давно пришел к выводу, что окружающим людям интересно только то, что ты сам безумно любишь. Если ты, например, читаешь лекцию про любимый предмет, то эта влюбленность, как споры, разносится по залу и передается очень многим в публике. В общем, участвую в программе «Родные города» я тоже по любви.

– Перейдем к другим аспектам вашей жизни. Мы уже выяснили, что лекции вы читаете по любви. Также вы состоите в инди-группе, звонарем в театре «Геликон-опера» и, самое интересное, главным редактором одного старинного журнала «Музыкальная академия». Это очень разнообразная деятельность. Подскажите, есть какая-то одна общая цель, которая объединяет все эти творческие аспекты вашей жизни?

– Есть. Это музыка. Все, чем я занимаюсь, связано с музыкой. Потому что музыка мне интереснее всего остального, что пока придумано человечеством. Цель, пожалуй, одна. Просто попытаться прожить жизнь наполненно. Попытаться не потратить ее на какие-то проходные вещи малоинтересные. Это субъективно. Я только за себя отвечаю и для себя. Но, вы знаете, в детстве меня очень сильно ругали педагоги за то, что я постоянно меняю формы занятий. Неусидчив я был. Час позанимаюсь за пианино и уже бегу на колокольню, например. И моя учительница по фортепиано грозила из окна. А звонница в моем родном городе находится рядом с музыкальным училищем. Я ждал, когда распустятся листья на деревьях, чтобы учительница переставала видеть меня через окно, кто звонит. Зимой было трудно. Она меня наказывала. Так вот. Мне говорили любители гороскопов: «Ты – Близнецы». А я – Близнецы по знаку. «Ты всю жизнь будешь маяться, мотаться, с одного дела на другое перескакивать и ничего путного из тебя не выйдет. И я пытался какое-то время собрать себя в точку, а потом, когда отпустил все эти страхи и понял, что это моя природа, мне нужно менять формы деятельности, потому что не хочется тратить время на так называемый «отдых». Вместо отдыха лучше сделать что-то другое, но тоже интересное.

– Интересен процесс. У вас есть какой-то тумблер, который переключается с оперы на поп-музыку?

– Есть, да. Но иногда он сбоит, плохо переключается. И тогда в музыке моей инди-поп-группы появляются в том числе оперные цитаты и аллюзии. Так бывает.

– И эти разнообразные аспекты творческие – это все-таки способ хорошо себя чувствовать в этом мире, для того чтобы было не скучно, для того чтобы не задаваться вопросом: «А на своем ли я месте?» Я правильно понимаю?

– Все до последней фразы верно. Чтобы не было скучно, конечно. Задаваться вопросом «На своем ли я месте?» приходится всю жизнь. Надеюсь, что никогда не перестану задавать себе этот вопрос. Потому что не хочется успокоиться, сесть в удобное кресло и почувствовать себя пупом земли, почувствовать, что все сделано правильно. Я бы не хотел этого ощущения. Лучше немножко беспокойства и проверки. Каждый день проверки, на том ли я месте, то ли я сегодня сделал. Может, это было не в том направлении и пора сменить курс.